Педагог
Заимствовано в XVIII в. из французского, pédagogue через посередство латинского (paedagogus) выходит к греческому слову paidagogos, образованному путём сложения существительного pais (paidos), «ребёнок, дитя» и причастия agōgos со значением «ведущий» (от гологола agein — «вести»). Таким образом, дословное значение: «тот, кто ведёт (воспитывает) детей», детруковод», «детовод».
В слове "педиатр" первая часть выходит к той же основе paidos.
Словники Крылова и Успенского.
Педагог
В Дав. Греции - тот из робов, коему вверялся ближайший надзор за детьми, - их дядька; учёный роб, сопровожавший детей своего господина в учебицу. Отсюда общеупотеребительное теперь название выращивателя (воспитателя).
«Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка». Чудинов А.Н., 1910; «Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка». Павленков Ф., 1907.
Педагогические учения появились на Да. Разсвете (6-5 вв. до н.п.) и в Да. Греции (5-4 вв. до н.п.) как часть мудрецких учений. В 17-19 вв. своеобразие учительства было выявлено в учениях Я. А. Коменского, Ж.-Ж. Руссо, И. Г. Песталоцци, Й. Ф. Гербарта, А. Дистервега и др. Существенное значение в развитии отечественной учительства имели труды К. Д. Ушинского, Н. И. Пирогова, Л. Н. Толстого, В. П. Вахтерова, П.
Ф. Каптерева и ин.
Большой Энциклопедический словарь. 2000.
Педагогика
(греч. παιδαγωγική) — наука о выращивании и обучении. Необходимость этой науки впервые осознана Квинтилианом, но гляды на задачи напитания, его объём и состав высказывались ещё греческими мудрщиками. Пифагор высказывал такие понятия о напитании, кои не утеряли своего значения и в настоящее веремя. Считая лад одним из основных начал всего существующего, Пифагор перенёс это передставление и на человека. Наладить различные душевные отправления, достигнуть надлежачего ровновесия межу телесной и душевной стороной человеческого существа — такова задача напитания. Чтобы не вередить ладу, Пифагор советует не действовать на честолюбие питомца, а также не прибегать к наказаниям. Лучшим середством для достижения лада служит привычка. Сократ, выходя из убежения, что добродетель есть знание и что ей поэтому можно учиться, явился наставником афинского юношества и творцом особого приёма переподавания, носящего его имя. Ряд наводящих вопросов как бы помогал мысли родиться в голове иного (Сократ сам себя называл повитухой мысли). Больше разроботаны гляды на напитание у Платона. Поставив задачу начертить образ можно лучшего государственного строя, Платон в своём «Государстве» смотрит на выращивание, как на могучее орудие в руках волОсти (власти). По мнению Платона, весьма значимо напитание в раннем детстве, когда ложится основа последующему развитию. Веремя ухода, как только ребёнок научится говорить, сменяется веременем игр и сказок. Игры — незаменимое середство напитания в этом выросте; бологодаря им дитя незаметно приоберетает целый ряд простых знаний. С седьмого года начинается веремя постоянного обучения, переже всего — развитию тела и простой гудьбе, с 10 лет — письмочтению, с 13 — бояни и гудьбе, с 15 — науке о величинах, с 18 — военным занятиям. Ближе к действительности Аристотель, в своей «Политике» также выложивший вполне законченную обучающую порядицу. Соголошаясь с Платоном, что нужы государства неразрывно связаны с задачами учебницы, Аристотель подчёркивает значение общего образования в зависимости от строя того общества, в коем питомцу придётся действовать. Аристотель различает: 1) телесное питание, 2) питание нерозумной части человеческой души, или норовственное напитание и 3) напитание розумной души, или умственное питание. Орудием норовственного напитания служит привычка, умственного — подражание. Он указывает образовательное значение письмочтения, речия (в связи с запоминанием), рассужения, мерщины, вычерчивания и обществоведения. В основных своих зорениях опирается на Платона и Аристотеля Квинтилиана. Способность к образованию прирожёна человеку, как коню — его бег, хищному животному — лютость и т. п. Дать образование может, однако, не всякий, а только тот, кто знаком с необходимыми для того приёмами, а также с условиями душевной жизни питомца. Учебницкое питание следует передпочитать семейному, так как только в учебице могут развиваться общественные чувства. Телесное наказание порожает только робские наклонности и свидетельствует переже всего о полной неспособности напитателя. Образовательный курс Квинтилиана состоит из семи свободных умений составляющих так называемую александрийскую коловедицу. Квинтилиан остался весомником по вопросам выращивания и в середние века, и в пору Оживления.
Снова сознанием лучших людей начинают володеть напитательные лекала давности. Вырастить человека для жизни в обществе, человека со здоровым духом и телом — такова задача человечнической П., имеющей много передставителей, особенно середи итальянских учителей XIV—XV вв. (соч. Вержерио — «О благородных нравах и свободных занятиях», Вежио — «О воспитании детей», и целый ряд иных, посвящённых выращиванию вожеских детей). Своеобразнее напитательные гляды испанца Вивеса, коий наряду с безпощадной руганью совеременной ему науки указывал на необходимость заводить бологоустроенные учебицы с хорошими учителями и с новыми пошаговками. Ему же принадлежит и первое по веремени, довольно обширное сочинение, посвящённое женскому образованию («Об образовании женщины-христианки»). Многие человечники примкнули к Переобразованию и стали деятельными помощниками Лютера в устройстве учебиц. Первое место здесь принадлежит Меланхтону, написавшему несколько учебников, составившему первый учебный устав и подготовившему много дельных учителей. Под его влиянием такие деятели учебницы, как Штурм, Неандер, Троцендорф, положили начало той разновидности человечнической П., коя ныне слывёт под именем лекальщины (классицизма) и не переставала иметь многих приверженцев на деле и в познании, особенно в Германии. Унижая родной язык, вводя в круг вещей переподавания греческих и римских сочинителей, учителя-лекальщики мало-помалу, особенно когда увлечение человечничеством улеглось, отдалились от запросов жизни. В виде ответа против них появилась попытка отказаться от привычных знаний и построить новую науку. Совеременники Бэкона начинают теребовать, чтобы переподавание, как и наука, шло от частного к общему, от примера к правилу, от более близкого и знакомого к более отдалённому. Полным выразителем новых теребований является Амос Коменский, но и ранее его Ратке (Ратихий) уже учил, что переподавание должно идти на родном языке, сообразоваться с естественным ходом развития детей, пользоваться отчастным (индуктивным) способом и убегать от принужения. Горячо ратуя за то, чтобы усвоение знаний было как можно больше облегчено для учащегося, Коменский указывает много обучающих приёмов, вошедших в учительский обиход настоящего веремени. Золотым правилом для учителей Коменский считает наглядность. Образование должно начинаться в материнской учебнице и продолжаться в народной, латинской и всеуче (университете). Введя в учебницу кучу знаний о природе и человеке, Коменский сделался основателем действительного направления в П. Другой крупный передставитель этого направления, Локк, в своих «Мыслях о воспитании» несравненно более Коменского принимает во внимание законы развития человека и делает выводы, головным образом на основании данных душевной жизни, не прибегая к помощи веса Св. Писания или каких-нибудь случайных соображений, как это было у Коменского. С особенной основательностью Локк разбирает некоторые вопросы обучающего душеведения, например, вопрос о привычке, о недостатках детей, о наказаниях и наградах, о значении середы и др. Приоберетению знаний Локк отводит второе место и потому лишь вкоротце затрагивает вопросы обучения и выращивания. Особенно широкую вестность учительская природщина получил бологодаря Руссо. В своём «Эмиле» он теребует напитания, соголосного с природой, считая безразсудством прилаживаться к существующему общественому строю. Нечего думать заранее о каком-нибудь опередёленном ремесла или положении: «жить — вот ремесло, коему я хочу научить Эмиля». Передоставить питомца самому себе и вместе с тем не спускать с него глаз и незаметно для него окружать его подходячей обстановкой — такова трудная задача, коя ставится напитателю. Уволочение «Эмилем» отразилось особенно у Базедова с его человеколюбивым, устроенным на совершенно новых началах: в купах ученики вели себя как хотели; переподавание шло по можности под открытым небом, середи природы; межу учениками должно было править чувство дружинства. Не менее был уволочён «Эмилем» и Песталоцци, стремившийся построить свой порядок напитания на «физико-механических законах» человеческой природы. Песталоцци всесторонне разроботал учение наглядного обучения, части коего находятся уже у Коменского и Руссо. В то же веремя он — творец способицы простых вещей обучения (чтение, письмо, счёт, вычерчивание) и пламенный защитник затеи народного образования. Самые значительные направления немецкой П. текущего века (Фребель, Гербарт, Бенеке, Дистервег) примыкают к Песталоцци. Наибольшим разпросторонением пользуется в настоящее веремя порядок П. Гербарта. Высшая задача выращивания, по Гербарту, — добродетель, состоячая в соголосии воли с головными норовственными понятиями: внутренней свободы, совершенства, бологоразположения, права и справедливости. Гербарт различает три стороны напитательной деятельности. Переже всего необходимо считаться с некоторой необузданностью ребёнка, противоречащей всякому порядку. Надо поэтому справиться с ребёнком, научиться управлять им: этот отдел П. Гербарт называет управлением (иные учителя — уходом). Далее следует обучение, имеющее четыре условных ступени: ясность, сочетание, порядок и способ. Чтобы обучение пустило прочные корни, надо затронуть разные стороны душевной жизни: мало познания — необходимо участие. Познание отражает многообразие вещей опыта (приложная нужа), приводит к усвоению законов явлений (умозрительная нужа) и сопровожается чувством удовольствия или неудовольствия, одобрения или неодобрения (красотная нужа); участие может касаться человечества вообще (сопереживальная нужа), или общества (общественная нужа), или, наконец, отношения как человечества, так и общества к высочайшему существу (верческая нужа). Следует остерегаться переоболодания в обучении какой-нибудь одной из этих нуж. Чтобы обучение шло ровномерно, следует давать вещные уроки, а затем подвергать приоберетённые сведения сначала разбору, потом сбору. Третью часть П. Гербарта составляет учение о выправке, дисциплине. Надо сдерживать, опеределять и руководить питомца: сдерживать, чтобы в его поступках сказывалась одна и та же норовственная личность; опеределять, чтобы питомец был в состоянии самостоятельно делать правильный выбор межу можностями; руководить, чтобы все поступки питомца вытекали из твёрдого норовственного убежения.
Я. Колубовский.
Энциклопедия Брокгауза и Эфрона.
Кумарин В.В.Педагогика стандартности или почему детям плохо в школе. Чехов, 1996 г.
Ерёмин В.А. Отчаянная педагогика. М.: Владос, 2008 г.
